Ускоряет ли ожирение старение, а дефицит калорий его замедляет? Новые данные и переосмысление старой догмы

Пока одни учёные ищут «секрет долголетия» в ограничении калорий, другие показывают, что куда сильнее часы старения подталкивает продолжительное ожирение. В JAMA Network Open вышел комментарий Антонелло Лоренцини, который аккуратно раскладывает по полочкам, что мы точно знаем про влияние калорийного ограничения (CR) и не знаем про человека, и как эту картину меняют новые работы - например, исследование из Чили о биомаркёрах старения у 28-31-летних при длительном ожирении.

Автор напоминает: в животных моделях CR последовательно замедляет старение, но для людей прямых доказательств «прибавки лет жизни» пока нет - и здесь обсуждение упирается в методологию, безопасность и различие между разумным ограничением калорий без дефицитов и недоеданием, которое, наоборот, ускоряет угасание функций. Тон комментария - примиряющий: стоит меньше спорить «кто прав», а больше смотреть на траектории массы тела по жизни и то, как долгие годы ожирения «перестраивают» организм на молекулярном уровне.

Фон исследования

Идея «замедлить старение» за счёт ограничения калорий (calorie restriction, CR) пришла из биологии старения: у дрожжей, червей, мух и мышей устойчивое снижение энергетического потребления без дефицита белка и микронутриентов продлевает жизнь и откладывает возрастные болезни. У людей доказательства скромнее: CR улучшает кардиометаболические маркёры (инсулинорезистентность, давление, липиды, воспаление), но прямых данных о прибавке лет жизни и безопасности в долгую мало. При этом существует риск «перегнуть палку»: чрезмерное урезание калорий грозит потерей мышечной и костной ткани, дефицитами питательных веществ, нарушениями менструального цикла и настроения - особенно у пожилых, где сохранность мышц критична для долголетия.

Параллельно за последние годы стало ясно, что «обратная сторона» энергетического баланса - длительное ожирение - может ускорять биологическое старение сильнее, чем теоретические выгоды умеренного CR его замедляют. В жировой ткани накапливаются эктопичный жир и макрофаги, поддерживающие хроническое малосимптомное воспаление («inflammaging»), растут уровни IL-6/CRP, меняется чувствительность к инсулину и сигналы IGF-1/инсулин, усиливаются оксидативный стресс и митохондриальная дисфункция. Чем раньше начинается лишний вес и чем дольше он сохраняется, тем больше «площадь под кривой» метаболической нагрузки - и тем выраженнее сдвиги в панелях биомаркёров, эпигенетических «часах» и клинических рисках уже к молодому взрослому возрасту.

На этом фоне и разворачивается нынешняя дискуссия. С одной стороны, CR у человека - потенциальный инструмент улучшения здоровья, требующий персонализации (адекватный белок, силовые нагрузки для защиты мышц/костей, контроль микронутриентов). С другой - для популяционного «антиэйджа» ключевым выглядит профилактика многолетнего ожирения с детства/подросткового возраста: здоровый вес, движение, сон, управление стрессом и питание с упором на цельные продукты, клетчатку и омега-3. Современные когортные работы с панелями «признаков старения» дополняют картину: они не доказывают причинность, но показывают, что долговременная экспозиция избытку энергии уже к 30 годам оставляет молекулярный след преждевременного физиологического снижения. В итоге фокус смещается от спора «сколько урезать калорий» к более прагматичному вопросу: как не допусти

Что именно обсуждается в комментарии

• CR как идея и как практика. В беспозвоночных и грызунах ограничение энергии без дефицита нутриентов тормозит признаки старения; у людей доказательная база мягче и гетерогенна, но CR стабильно улучшает ряд кардиометаболических показателей. Вопрос «цены» - риск потери мышц, плотности кости и нутридефицитов при чрезмерном урезании рациона.
• Роль ожирения. Нарастают данные, что именно длительность ожирения (а не только сам факт избыточной массы) ассоциирована с «подписью» преждевременного старения - воспалительные и гормональные маркёры, нарушения метаболизма, укорочение теломер и др.
• Вывод автора. Сместить фокус с «CR как панацея» к профилактике хронического избытка энергии и лишнего веса с ранних лет; в клинике - индивидуализировать снижение калорий, чтобы не навредить мышцам и костям, особенно у пожилых.

Одновременно, в этом же номере журнала вышла работа чилийской группы (Santiago Longitudinal Study), которая стала важным контекстом дискуссии: у молодых взрослых 28-31 года длительное ожирение «с подросткового возраста» и тем более «с детства» оказалось связано с выраженным сдвигом целого набора биомаркёров, относящихся к «признакам старения». Это не про морщины - это про молекулярные сигналы и системные процессы.

Что показало чилийское исследование (коротко про дизайн и результаты)

• Кого сравнивали: 205 участников когорты:
  - нормальная траектория ИМТ (здоровый вес по жизни) - 43%;
  - устойчивое ожирение с подросткового возраста - 21%;
  - устойчивое ожирение с детства - 36%. Средняя «длительность» ожирения - ≈13 и ≈27 лет во 2-й и 3-й группах.
• Что мерили: панель биомаркёров, отражающих «антагонистические» и «интегративные» признаки старения: высокочувствительный CRP, IL-6, FGF-21, IGF-1/IGF-2, апелин, иризин и др.
• Что нашли: длительное ожирение ассоциировалось с более неблагоприятным профилем этих маркёров уже к 30 годам; эффект - крупный по величине. Авторы формулируют вывод осторожно: данные указывают на «преждевременное физиологическое снижение» при длительном ожирении.

Важно понимать границы: чилийская работа - не РКИ и не «измерение старения в годах». Это биомаркёры, а не клинические события, и дизайн (вложенное исследование случай-контроль) не доказывает причинность. Но она хорошо стыкуется с логикой комментария в JAMA Network Open: даже если CR - полезный инструмент в отдельных группах, самый надёжный «антиэйдж» для популяции - не допускать многолетнего ожирения.

Что из этого следует на практике

• Начинать рано и мягко. Детство и подростковый возраст - «окна», когда легче предотвратить траекторию устойчивого ожирения, чем потом исправлять её десятилетиями.
• Индивидуализировать ограничение калорий. Снижение энергии - только без дефицитов белка/микронутриентов, с охраной мышц и костной ткани; особенно аккуратно - у пожилых.
• Смотреть шире калорий. Сон, стресс, активность, качество рациона (клетчатка, рыба, овощи, цельные злаки) - факторы, которые меняют «биологический возраст» не хуже счётчика калорий.
• Не путать CR с голоданием. «Чем меньше - тем моложе» не работает: недоедание ускоряет потерю функций. Баланс важнее крайностей.

Ограничения и что проверить дальше

• Комментарий - это Opinion/Commentary, а не мета-анализ: он задаёт рамку спора и приоритеты, но не заменяет прямые испытания у людей с «жёсткими» исходами.
• По биомаркёрам нужно больше продольных данных: насколько ранние «подписи» действительно предсказывают болезни и смертность?
• Для CR у людей требуются чёткие протоколы безопасности (сохранность мышц/костей) и критерии «ответа» - возможно, с использованием панелей биомаркёров старения.

Итог

Дискуссия «CR замедляет старение» против «ожирение ускоряет» в 2025-м склоняется к прагматике: избегать многолетнего ожирения важнее, чем гоняться за экстремальными дефицитами калорий; а если и ограничивать - то умно, безопасно и персонально.

Источник: Lorenzini A. Calorie Restriction, Obesity, and the Aging Process. JAMA Network Open. 1 июля 2025; 8(7):e2522387. doi:10.1001/jamanetworkopen.2025.22387